Начало пандемии COVID-19 и последовавшее за ней обвальное снижение экономической активности практически во всех странах мира радикально изменили глобальный рынок нефти.
Глубину проблемы продемонстрировал факт падения ниже нуля цен по фьючерсным контрактам на нефть марки WTI 20 апреля 2020 года. Хотя отрицательные цены фьючерсов – не то же самое, что цена поставки физической нефти, которая хотя и снижается, но остается положительной – произошедшее красноречиво говорит о том, что сегодня происходит на мировом рынке.
Мы приводим анализ событий, предшествовавших обвалу рынка нефти, и рассматриваем факторы, которые будут влиять на развитие этого рынка в будущем.
Что предшествовало обвалу нефтяного рынка
Каждый кризис на рынке начинается с того, что обязательно находится кто-то, кто его предвидел и предупреждал. При этом рынок в целом каждый раз оказывается не готов к переменам, особенно к переменам к худшему.
Признаки того, что нефти становится слишком много, проявлялись в нервозности рынка в последние несколько лет. Темпы роста экономики в мире и в особенности в Китае стали недостаточны, чтобы переварить быстро нараставший в США объем сланцевой нефти. Замедление экономики Поднебесной не мог остановить даже амбициозный и широко разрекламированный проект One Belt, One Road. США не могли увеличивать потребление, а внутренний спрос рос слишком медленно. Стимулирование экономического роста за счет долговой накачки стало пробуксовывать во всем мире.
Первый серьезный звонок для рынка прозвучал, когда с июня по декабрь 2014 года цена на нефть марки Brent упала со 105 до менее чем 60 долларов за баррель, хотя до этого многим казалось, что приток на рынок сланцевой нефти уже учтен в цене. Главной причиной значительного падения цены тогда сочли одновременное действие нескольких факторов – окончание блокады повстанцами месторождений в Ливии, неожиданное снижение темпов роста мировой экономики, и рост курса доллара против других валют, а также нежелание Саудовской Аравии, снизить добычу для поддержания цены, с тем чтобы не потерять долю на рынке нефти, как случилось в 1980-е годы [1].
То, что сланцевой нефти становится слишком много, стало окончательно понятно в 2015 году, когда США сняли действовавший на протяжении сорока лет запрет на экспорт сырой нефти и начали реализовывать проекты по строительству экспортных терминалов. Цены на нефть марки WTI падала тогда ниже 30 долларов за баррель. Однако ситуация относительно быстро поправилась. Цена снова пошла в верх к относительно комфортному уровню в 60 долларов за баррель.
Появление на экспортном рынке нового игрока – США – означало, что два других крупнейших производителя (Саудовская Аравия и Россия) должны будут потесниться. Причем потесниться заметно, поскольку добыча нефти в США за последние три года выросла с 8,5 до 13,1 миллионов баррелей в день.
По оценкам EIA (The U.S. Energy Information Administration) [2] в 2019 добыча сланцевой нефти (нефти, добываемой из низкопроницаемых пород-коллекторов) в США составила примерно 2.81 млрд баррелей или 7.7 млн баррелей в день. Это около 63% всей нефти, добываемой в США.
Россия почти до конца 2019 года сохраняла объемы рынка, а Саудовская Аравия, с конца 2018 год начала его терять и терять заметно. Решив задачу долго откладывавшегося размещения акций Saudi Aramco, саудиты не могли не вернуться к обсуждению вопроса о том, почему страна с самыми конкурентными затратами на добычу нефти теряет долю рынка.
Опасения замедления мировой экономики в случае обострения начавшейся торговой войны Китая и США негативно влияли на цену нефти в 2019 году. Однако атака дронов на объекты Saudi Aramco 14 сентября 2019 г. привела к резкому скачку цены на нефть и дальнейшему росту еще в течение трех месяцев.
Атака пришлась «ко времени», выросшие цены поддержали lPO Saudi Aramco, проведенного 5 декабря 2019 года.
Цены на нефть росли, но спрос падал. Как отмечало API в материале от 25 сентября 2019, это привело к тому, что в хранилищах накопилось 1,38 млн баррелей нефти и 1,9 млн баррелей бензина. Резко − на 2,3 млн баррелей − подскочили запасы в Кушинге – хабе, цены в котором используются как маркер для расчетов по нефтяным фьючерсным контрактам [3].
Однако даже в октябре 2019 г. не все были уверены в необходимости сокращать добычу. Goldman Sachs, Standard Chartered и некоторые другие банки полагали, что OPEC+ сокращать добычу не нужно, цена барреля и так удержится на уровне около 60 долларов или выше [4]. Оптимизм подобных предложений мог основываться на том, что объемы добычи сырой нефти и конденсата в мире, достигнув пика в 2018 году, стали снижаться.
Были и более осторожные оценки. Аналитики Morgan Stanley прогнозировали что, если ОПЕК+ не объявит о более значительных сокращениях добычи, цены на сырую нефть могут упасть до 45 долларов за баррель. Анализ цены безубыточности проектов по добыче нефти на шельфе и глубоководных проектов как будто также показывал, что нефти дешевле 30-40 долларов США за баррель не может быть, даже с учетом постоянного роста эффективности технологий добычи.
О профиците на рынке нефти в примерно 1,5 миллионов баррелей в день в случае, если ОПЕК не откажется от дальнейшего сокращения добычи перед очередной встречей членов ОПЕК+ в Вене 5-6 декабря говорили и эксперты МЭА. Страны ОПЕК+ 6 декабря 2019 согласовали дополнительное сокращение добычи на 500 тыс. барр./сутки в течение первого квартала 2020 года [5]. С учетом предыдущих договоренностей сокращение добычи в рамках соглашения должно было составить 1,7 млн барр./сутки на период первого квартала 2020 г.
Министр энергетики Саудовской Аравии, принц Абдулазиз бин Салман сообщил, что королевство добровольно приняло решение о дополнительном сокращении добычи на 400 тыс. барр./сутки. Таким образом, общее сокращение добычи ожидалось еще более высоким – 2,1 млн барр./сутки. Для поддержания цены акций, только что разместившейся на рынке Saudi Aramco, это был важный и своевременный сигнал.
В то, что цена может упасть резко и сильно, на рынке предпочитали не думать или по крайней мере не говорить. Консенсус прогноз цены нефти допускал некоторую коррекцию в 2020 году, после чего цена должна была продолжить рост:
Базовый прогноз Минэкономразвития предполагал, что в 2020 году цены на нефть марки Urals снизятся до 57 долларов за баррель, а к 2024-му – до 53 долларов. Консервативный прогноз предполагал падение до $42,5 в 2020 году и рост до 45,9 долларов к 2024 г. Несколько неожиданным на этом фоне выглядело появление в первых числах октября расчета Министерства финансов РФ, в котором его специалисты, анализируя устойчивость бюджета, оценили возможные потери от возможных шоков на сырьевых рынках [6]. В качестве самого неблагоприятного сценария они рассматривали сценарий, в котором цены на нефть марки Urals могут опуститься до 10 долларов за баррель, после чего останутся на этом уровне в течение десяти лет. Как писали «Известия»: «Показатель рассчитал Минфин в рамках проверки устойчивости бюджета к возможным шокам на сырьевых рынках. …Никаких рисков для бюджетной системы, связанных с волатильностью нефтяных котировок, мы сейчас не видим”, – заявил представитель Минфина».
Ценовая война и коллективные усилия для снижения объемов добычи нефти
Хронология падения рынка нефти в первом квартале 2020 г. сегодня хорошо известна почти до минут, хотя многие важные детали остались нераскрытыми.
Котировки нефти пошли вниз с начала января 2020 года. В Ухани, откуда, как на настоящий момент считается, началось распространение SARs-COV, 23 января был введен карантин, который затем распространился на большую часть территории Китая. С середины марта жесткие карантины были введены в большинстве стран Европы и многих крупных экономиках развивающихся стран.
Участники встречи ОПЕК и различные комментаторы по-разному трактуют произошедшие события, известно лишь, что 6 марта на встрече ОПЕК+ министр энергетики А. Новак отказался подписать соглашение о дополнительном ограничении добычи участниками соглашения на 1,5 млн барр./день и досрочно покинул встречу. Было объявлено о приостановке сделки ОПЕК+ и отказе от каких-либо квот на добычу с апреля 2020 года.
Очевидно, что всем участникам встречи было выгодно экономически, чтобы соглашение было достигнуто и цена на нефть была как можно выше. На рисунке, приведенном Bloomberg [7] по данным JPMorgan, видно, что большинству членов ОПЕК+, кроме России, для достижения баланса бюджета необходима цена на нефть в 60 долларов за баррель или выше. Саудовская Аравия сможет сбалансировать бюджет при цене нефти в 80 долларов. Возможно поэтому, если верить новостным агентствам [8], Абдулазиз бен Салман выходя 6 марта 2020 г. со встречи ОПЕК+ в Вене сказал - «Мы еще пожалеем о сегодняшнем дне».
Уже 8 марта 2020 г. глава Saudi Aramco Амин Насер сообщил, что начиная с апреля, государственная нефтяная компания королевства Saudi Aramco увеличит добычу на 26% − c текущих 9,7 до рекордных 12,3 млн баррелей в день [9]. При этом дополнительные поставки в объеме 2,6 млн баррелей в день отправятся на экспорт с рекордными скидками: $6 долларов за баррель для Азии, 7 долларов − для США и 8 долларов − для Европы, где саудовская нефть конкурирует с российским сортом Urals.
«На свободном рынке каждый производитель нефти должен демонстрировать свою конкурентоспособность, сохранять и увеличивать рыночную долю», − цитирует министра Reuters. Относительно плавное снижение цен перешло в обвал.
Если коротко сформулировать реакцию рынков – «пожалели» все. Оказалось, что свободная конкуренция на глобальном рынке нефти, в период колоссального падения спроса – это не просто плохо, это очень плохо. Цены на все основные сорта нефти с начала года понизились более чем в 2 раза (данные Oilprice.com).
Сформировался запрос на коллективные действия. Причем как со стороны участников картеля, так и тех, кто всегда стремился этот картель разрушить.
Практическим шагом к тому, чтобы хотя бы частично поправить ситуацию стала встреча ОПЕК+ прошедшая 12 апреля 2020. Подававшаяся в западной прессе, как коллективная попытка примирить ОПЕК и Россию, встреча была подготовлена в необычном формате. Соглашение, которого ожидали от ОПЕК и России, должны были закрепить министры энергетики стран G20. Собственно именно на встрече министров энергетики и было достигнуто окончательное соглашение по сокращению добычи [10].
Встрече предшествовал период интенсивных международных консультаций на самом высоком уровне. Большинство комментаторов отмечали активность США, которые хотя и сразу определили свою роль как наблюдателя, а не участника, дали понять, что заинтересованы, чтобы соглашение было достигнуто.
К 9 апреля только 22 страны, входящие в ОПЕК+, в целом согласовали сокращение совокупно на 10 млн барр./день на май—июнь, затем на 8 млн барр./день до конца года и на 6 млн барр./день до мая 2022 года. Со своей квотой не согласилась Мексика. Страны, не входящие в ОПЕК+ — США, Канада, Бразилия, Норвегия — никаких обязательств на себя не взяли.
Итоговое соглашение было закреплено на встрече министров энергетики стран G20. Члены ОПЕК+, включая Россию, по сообщениям прессы «для борьбы с избытком нефти на рынке в результате кризиса, вызванного пандемией коронавируса», согласились сократить добычу нефти на 9.7 млн баррелей в день в мае и июне 2020 г. С учетом дополнительных мер или вследствие нерентабельности добычи во многих странах-наблюдателях, включая США и Норвегию, общее сокращение может достигнуть 20 млн баррелей в день или одной пятой мировой добычи нефти.
Отметим, что соглашение устанавливает ограничения только на добычу нефти, но не на ее экспорт. А это значит, что производители продолжат борьбу за долю на принципах конкуренции, т.е. используя скидки и улучшая условия оплаты.
Ценовая динамика апреля 2020 г. показала, что падение цен на нефть продолжилось и после заключения соглашения OPEC+.
Рынок понимал, что соглашение подействует не сразу и возможно будет реализовано не полностью, но ждал, что цена не будет оставаться сверхнизкой долго. Эти ожидания сформировали профиль кривой фьючерсных цен, которая называется supercontango.
Однако, когда произойдет восстановление цены и до какого нового равновесного уровня, предсказать сложно. Даже при снижении объемов добычи на 10-15 или даже на 20 млн баррелей в день, если они реально будут достигнуты, такое сокращение сможет заметно увеличить цены только если сложившееся на сегодня падение спроса в примерно 30 млн баррелей в день будет отыграно хотя бы наполовину.
Что определило размер падения рынка и чего ждать дальше
Структура использования сырой нефти хорошо известна и в большинстве стран мира примерно одинакова. В США по данным EIA [11] она выглядит как приведено на ниже.
Сырая нефть на 70% используется разного рода транспортом перемещения и на 25% идет на промышленное потребление. Это объясняет почему падение спроса с началом пандемии COVID19 снизило спрос именно на 30%. Падение перевозок в среднем по миру на 50% это и есть те самые 30 млн баррелей в день выбывшего спроса из примерно 100 млн баррелей в день, потреблявшихся мировой экономикой до кризиса.
Понятна и логика тех, кто рассчитывает на относительно быстрое восстановление спроса. Включая, возможно, и участников опроса, проведенного в апреле 2020 г., который показал, что долгосрочные ориентиры по ценам на нефть, остались
почти неизменными. Цена на нефть в 2025 году, как полагают участники опроса снизится в реальном выражении примерно на 10% по сравнению с их же докризисным прогнозом от декабря 2019 г. (мы уже приводили его выше) , и составит примерно 62 доллара за баррель. При этом средняя цена на нефть марки Brent в 2021 году составит около 45 долларов за баррель.
Но это прогнозы на завтра или даже на послезавтра. А сегодня на рынке нефти идеальный шторм и размер шока не позволяет делать то, что называют «информированным предположением». Это важно учитывать и тем, кто надеется на быстрое V-образное восстановление и тем, кто пытается рисовать алармистские, но также ни на чем не основанные картины грядущего нефтяного апокалипсиса.
Очевидно, что кризис не пройдет бесследно для нефтегазовой отрасли. Чаще всего говорят о том, что главным пострадавшим в итоге окажутся компании, добывающие сланцевую нефть в США. Такой вывод кажется очевидным только на первый взгляд. Реалии могут оказаться другими, особенно в части влияния кризиса на долгосрочную перспективу развития мировой нефтегазовой отрасли.
Для понимания важно учитывать не только и не столько разницу в операционных затратах на добычу нефти, но и общую структуру рынка нефти и нефтепродуктов, географические и логистические особенности, финансовые и технологические возможности компаний, структуру экономики, возможности для заимствований, перспективы экономического роста, размер ВВП и долю доходов в нем от нефтегазовой отрасли.
Из внеэкономических факторов важно учитывать возможности выстраивания альянсов и меры государственной поддержки производителей нефти. Приведенные ниже отдельные факторы приведены как иллюстрация того, что к «простым» и «очевидным» выводам нужно подходить с большой осторожностью.
При прочих равных страны, где производство и потребление нефти сбалансировано, должны в наименьшей степени страдать от колебаний мировых цен на сырую нефть. Снижение цены на нефть будет означать для них снижение затрат для национальных переработчиков и потребителей. В этом смысле наиболее устойчивое положение у США. Однако сейчас, на пике кризиса, потребление нефти на НПЗ также заметно снижается. Сравнительная динамика поступления сырья на нефтеперерабатывающие заводы США в 2019 и 2020 гг., показывает почти 20% сокращение к маю 2020 г.
Безусловными бенефициарами снижения цены на нефть являются Китай, Индия, Япония и страны EC. Низкие цены на нефть должны способствовать восстановлению экономики этих стран и тем самым стимулировать восстановление спроса. Особенно важно в этом смысле обеспечение роста потребления менее энергоэффективных и относительно быстро растущих экономик Китая и Индии. Однако и у этих стран, и в особенности у Индии, нет возможности запастись дешевой нефтью впрок. Емкости хранение стратегических запасов, как правило, рассчитаны на хранение не более 3-х месячного запаса нефти. В Индии емкости могут вместить только 39 миллионов баррелей (при импорте в 4.5 миллиона баррелей в день в 2019 г.) [12], в Китае это 550 миллионов баррелей. При этом по данным Wood Mackenzie [13] общий объем хранилищ нефти, включая стратегические и коммерческие, в 2020 году должен достичь 1.15 млрд баррелей, что соответствует 83 дням при потреблении на уровне 2019 года. Особняком стоит Япония, емкости хранения которой рассчитаны на заполнение 528 миллионов баррелей нефти, что обеспечит 190 дней работы в случае перебоев поставок.
Для стран, которые в апреле добровольно согласились значительно снизить добычу нефти, а наибольшее фактическое сокращение придется на Россию, такое сокращение будет не только затратным и сложным в практической реализации в краткосрочной перспективе, но неизбежно повлияет на состояние отрасли в будущем, в частности может пострадать ее инвестиционная привлекательность.
По данным Reuters [14] , российское министерство энергетики направило указание нефтяным компаниям сократить производство на 20% с уровня февраля 2020 г. Средний объем добычи нефти и газового конденсата в России составлял в марте 2019 г. составлял 11,29 миллионов баррелей в день. Добыча газового конденсата в предыдущем соглашении ОПЕК+, прекратившем действие в конце марта 2020 года, не учитывалась. Не учитывается она и в новом соглашении.
Как заявил в интервью телеканалу "Россия-24" 25 апреля министр экономического развития РФ Максим Решетников [15] российская нефтяная отрасль пока не нуждается в поддержке со стороны государства, у нее накоплены определенные резервы. "Пока сами справляются. С одной стороны, накоплены определенные резервы, а с другой стороны - наше законодательство выстроено достаточно гибко. То есть, в период высоких цен на нефть изъятия из отрасли идут очень большие, а в период низких цен на нефть они падают и падают практически до нуля, - сказал он. - Не до нуля, конечно, но существенно сокращаются".
"Здесь другой вопрос, что эта отрасль тоже столкнулась с падением спроса. Здесь же ключевая тема, что и внутренний спрос упал: на авиаперевозки, на автоперевозки. И это, конечно, тоже очень серьезный вызов для всех", - добавил министр.
Другой участник соглашения ОПЕК+ – Саудовская Аравия – в качестве меры по смягчению воздействия последствий пандемии COVID19 на экономику страны, объявила о планах по увеличению объема заимствований [16], размер которых в 2020 году может быть увеличен на 26 млрд долларов США. Помимо этого, как недавно сообщил министр финансов Королевства, до 32 млрд долларов планируется взять из золотовалютных резервов страны, которые составляют примерно 500 млрд долларов.
В марте 2020 г. потолок государственного долга был поднят в Саудовской Аравии с 30 до 50 процентов ВВП, те. с примерно 250 до 400 млрд долларов. Помимо этого, страна в апреле заняла 7 млрд долларов на долговом рынке. Дефицит бюджета, возникший в результате падения цен на нефть, планируется покрыть за счет заимствований, которые в 2020 г. достигнут 58 млрд долларов. Параллельно рассматриваются варианты дополнительного сокращения расходов бюджета этого года, которые в марте уже были снижены на 5 процентов. При этом размер бюджетного дефицита было решено повысить с 6,4 процентов до 7-9 процентов ВВП.
Международный Валютный Фонд в публикации 14 апреля 2020 г. предупредил, что последствия «Великой самоизоляции» («Great Lockdown») могут оказаться хуже, чем последствия «Великой Депрессии» 1920-х и 1930-х. [17] Пол Стивенс [18] из авторитетного британского аналитического центра Chatham House считает: “Маловероятно, что спрос вернется к прежним уровням, миру предстоит длительная и глубокая экономическая рецессия». По его мнению, Саудовская Аравия явно не выглядит победителем в ценовой войне. Учитывая, технологические сложности с остановкой старых скважин на российском севере и риске не восстановить добычу на них, «чтобы сохранить достигнутое соглашение, Саудовской Аравии придется идти на дополнительные сокращения вместо некоторых других членов ОПЕК+ (в особенности России)». При этом саудовцам важно не испортить отношения с США, которые намекали на возможность введения тарифов на экспорт нефти из Королевства, включая объемы, уже погруженные в танкеры, направляющиеся к Восточному побережью США.
Различные мнения можно услышать и в отношении вероятных последствий и перспектив производителей сланцевой нефти в США. Министерство энергетики США в начале апреля объявило о снижении прогноза производства сырой нефти в стране. Добыча нефти в США в 2020 г. может составить в среднем 11,76 млн барр./день, что на 9,5% ниже предыдущего прогноза ведомства (Argus).
Скотт Шеффилд (Scott Sheffield), глава крупного производителя сланцевой нефти Pioneer Natural Resources, считает, что, даже если в результате действия соглашение ОПЕК+ цены на нефть вырастут до 35 долларов за баррель, добыча нефти в США может упасть четверть или примерно на 3 миллиона баррелей в день [19].
С ним согласен Кирк Эдвардс (Kirk Edwards), руководитель техасской Latigo Petroleum. “Проблема в том, что нет спроса. Даже после сокращений на рынке сохранится огромный переизбыток нефти, поэтому цены и не выросли”. По его оценкам только на месторождениях Пермского бассейна в Западном Техасе будет сокращено 40,000 рабочих. “В этом году Бессмысленно бурить или заканчивать скважины, если нефть некуда девать”. Лишь немного американские компании прибыльны при текущих уровнях цен. Большинство производители сланцевой нефти в Техасе и Северной Дакоте зарабатывают деньги только при цене выше 40 долларов за баррель, поэтому падает количество работающих буровых установок и оборудования для ГРП [20].
Общий долг всех сланцевых компаний оценивается примерно в 300 млрд долларов, а кредитные потери при банкротстве таких компаний примерно в 70 млрд долларов. Есть и мультипликативный эффект на другие отрасли, но в масштабах экономики США с ВВП в 21 трлн долларов это немного, немного даже в сравнении с федеральными тратами на борьбу с коронавирусом (2 трлн долларов).
При этом важно, что банкротство компаний, не означает исчезновения активов. Лучшие объекты просто перейдут в другие руки и в случае роста цен, снова начнут наращивать добычу. Не стоит забывать и тот факт, что добыча сланцевой нефти в США хотя и развивалась юниорными коммерческими компаниями, но развитие этого способствовало реализации целей программы по обеспечению энергетической независимости США, те. наращивание добычи сланцевой нефти имело не только коммерческие приоритеты. Достаточно вспомнить доклад «Импортная нефть и национальная безопасность США» [22], подготовленный RAND Corporation в 2009 г.
Руководители крупных американских нефтяных компаний продолжают демонстрировать сдержанный оптимизм и верят в относительно быстрое восстановление рынка. В пресс-релизе опубликованном ExxonMobil 7 апреля 2020 г. руководитель компании Даррен Вудс (Darren Woods) объявил о снижении капитальных затрат на 30% и операционных затрат на 15%, но при этом подтвердил, что долгосрочные планы остаются неизменными [22]: «Фундаментальные долгосрочные предпосылки, из которых исходят бизнес-планы компании не поменялись – численность населения и спрос на энергию продолжит расти и экономика восстановится. Наши приоритеты в размещении капитала также неизменны. Наша цель продолжать инвестировать в наиболее выгодные проекты, создавая стоимость, сохраняя деньги для выплат дивидендов акционерам, взвешенно используя наши финансовые возможности».
В пресс-релизе также говорится, что самые значительные сокращения капитальных затрат придутся на сланцевые объекты Пермского бассейна, поскольку там это можно сделать наиболее просто в текущих условиях, и при этом сохранить долгосрочную стоимость проектов. В первую очередь это коснется активности бурения и заканчивания скважин. Как важное отмечается, что сокращения не приведут к потере возможностей восстановления и развития в будущем, а также сохранят все наработанные технологические и организационные преимущества, которые позволят в кратчайшие сроки быстро восстановить добычу и реализовать максимальную стоимость месторождений Пермского бассейна.
После публикации финансовой отчетности за первый квартал 2020 год стало понятно, что почти священный для крупнейших нефтяных компаний показатель – высокий уровень дивидендных выплат – будет принесен в жертву. Первым на это решилась Royal Dutch Shell. Объявленное снижение дивидендов стало для компании первым со времен Второй мировой войны. Очевидно, что за Shell последуют и другие.
Обвал цены нефти WTI 20 апреля 2020 года еще раз напомнил про глубину проблемы переизбытка предложения в результате мер по сдерживанию пандемии COVID19, а также то, насколько связанными оказали рынки «бумажной» и физической нефти. Очевидно, что это событие, хотя и связанное с ценами на фьючерсные контракты на нефть WTI, произвело на мировой рынок сильное и тягостное впечатление поскольку стало понятно, что казавшаяся невозможной ситуация, когда на сырую нефть может не быть покупателей – вполне реальна.
Часть брокеров отказываются принимать заявки клиентов на открытие новых позиций по июньским контрактам. Июньские контракты на нефть WTI после этого подешевели на 68% до 6.50 долларов, а фьючерсы на нефть Brent упали до самого низкого за 20 лет значения в 15.98 долл. за баррель. Соответственно упали и цены на сорта нефти, устанавливаемые от цены Brent, включая российскую нефть Urals, ближневосточную нефть и нефть Западной Африки.
По данным Argus [23] цена на Юралс 21 апреля 2020 г. в Северо-Западной Европе (СЗЕ) в абсолютном исчислении уменьшилась на 5,92 долл., до 11,59 долл. за баррель (cif Роттердам). Более низкой цена была 1 апреля, когда составила 10,54 долл. за баррель. (cif Роттердам) — это стало минимальным значением с марта 1999 г. Лишний раз проявилась глобальность и интегрированность рынка нефти и то, что экономические последствия пандемии CIVOID19 будут негативно влиять на всех его участников.
Некоторые выводы
Идеальный шторм на мировом рынке нефти может стать для отрасли самым разрушительным за десятилетия. Последствия беспрецедентного экономического эксперимента по синхронному и резкому замедлению мировой экономики непредсказуемы.
Обвальное падение спроса, вызванное реакцией ведущих экономик мира на пандемию COVID-19, последовало за прекращением перевозок, автомобильных и авиационных, и остановкой промышленных предприятий. Потребление нефти уже и до этого упиравшееся в недостаточный рост мировой экономики, в начале 2020 года испытало невиданный в истории шок.
Если исключить катастрофические сценарии развития пандемии и последствий от реакции на нее в ведущих экономически развитых странах, восстановление спроса на нефть начнется, как только будут сняты ограничения на перемещения и работу промышленных предприятий. Практически никто не рынке не верит в возможность устойчивого развития отрасли при ценах ниже 35-45 долларов за баррель. Также мало тех, кто готов сегодня говорить про нефть дороже 60-70 долларов в среднесрочной перспективе. Большинство дебатов на рынке про то, достигнет ли цена на нефть 40 долларов за баррель к концу 2020 года и вырастет ли она до 50 долларов еще через год.
Спрос на нефть в обозримом будущем не исчезнет, но после восстановления на новых уровнях нефтегазовая отрасль может заметно потерять в инвестиционной привлекательности, сократится ее возможность выплачивать дивиденды, а требования к вопросам экологии и устойчивого развития только вырастут.
Использованные материалы:
[1] Cristiana Belu Mănescu and Galo Nuño, Quantitative effects of the shale oil revolution, ECB #1855, 2015
[2] https://www.eia.gov/tools/faqs/faq.php?id=847&t=6
[4] http://irttek.ru/expertiza/dekabr-priblizhaetsya-a-opek-v-somnenii.html
[5] https://www.rbc.ru/economics/06/12/2019/5dea72809a794719e72c425c
[8] https://www.kommersant.ru/doc/4284772
[10] https://www.ft.com/content/c7a1e2e6-8c17-48d5-8c16-edce911b5cbb
[11] https://www.eia.gov/energyexplained/oil-and-petroleum-products/use-of-oil.php
[15] https://tass.ru/ekonomika/8335701
[16] https://ru.reuters.com/article/energySector/idUSL5N2CA6YL
[19] https://www.ft.com/content/01dd5ae4-16b9-4c20-becc-6a08c6289a67[20] https://www.nytimes.com/2020/04/13/business/economy/coronavirus-oil-opec-trump.html
[21] Keith Crane, Andreas Goldthau, Michael Toman, Thomas Light,
Stuart E. Johnson, Alireza Nader, Angel Rabasa, Harun Dogo, Imported Oil and U.S. National Security, 2009 RAND Corporation
[22] https://corporate.exxonmobil.com/News/Newsroom/News-releases/2020/0407_ExxonMobil-reduces-2020-capex...
[23] https://www.argusmedia.com/ru/news/2098500-юралс-вновь-сильно-подешевел?backToResults=true